- Специальный корреспондент
Суть проблемы крутится вокруг того, что закон нигде не указывает, как именно считать ущерб от экономического преступления. Отсюда и все следующее:
- одни суды учитывают рыночную стоимость похищенного,
- другие суды — закупочную,
- одни суды включают в размер ущерба НДС,
- другие суды — нет,
- одни суды учитывают расходы частичного выполнения обязательства,
- для других судов эта категория отсутствует.
Но тем не менее, установить реальный ущерб от имущественных преступлений в уголовных делах задача важнейшая, от реализации которой зависит состав, квалификация, статья, сроки, да и масса всего иного.
Но на практике же встречаются противоречивые подходы, а четких критериев определения ущерба нет. А это может приводить к следственным и судебным ошибкам и, как результат, к неправильной квалификации содеянного.
В п. 25 Постановления Пленума Верховного суда от 27.12.2002 № 29 указано, что размер похищенного определяет его «фактическая стоимость». Но это понятие не раскрыто и не конкретизировано.
В практике есть два подхода:
1.Фактической стоимостью признается рыночная цена похищенного, а не закупочная (определение Верховного суда № 33-009-23СП от 16 ноября 2009 года, определение Мосгорсуда № 33-35868/2020 от 24 сентября 2020 года). По словам Потаниной, этот подход встречается чаще.
И
2.Фактическую стоимость определяют по закупочным ценам (определение Первого кассационного суда общей юрисдикции № 77-5629/2022 от 15 ноября 2022 года).
Например, дело о котором мы уже писали ранее про военнослужащего, который приписал себе звание мастера спорта и необоснованно получил более полумиллиона рублей. В том деле разные военные суды посчитали ущерб по-разному: с учетом НДФЛ в сумме 70 000 руб. и без него. КС же признал, что действующие нормы позволяют использовать оба подхода, что недопустимо. А в УК есть только общее понятие хищения. Пока законодатель не внес ясность, судьи КС запретили учитывать НДФЛ в сумме хищений.
С НДС такая же история - нет четкого понимания у судов включать ли его в стоимость ущерба или нет. ВС в разъяснениях инструктирует исходить из фактической цены имущества на момент совершения преступления. Хотя при этом и не уточняет, входит ли туда налог (п. 30 Постановления Пленума ВС от 30.11.2017 № 48).
На практике же встречаются оба подхода:
1.Верховный суд в определении № 29-ДП11-1 указал, что стоимость имущества определяется за исключением НДС.
2.НДС учитывается при квалификации, что прямо содержится в постановлении № 77-1795/2022.
Отдельным пулом стоят дела с госконтрактами. Причем зачастую под вопросом находится само право их заключить. Часто следствие признает ущерб как полную стоимость работ или услуг по договору. При этом не учитываются фактические траты сторон, не определяется рыночность условий договора, хотя вменяется соглашение на нерыночных условиях.
Дела с участием криптовалюты – вообще отдельная песня. Еще совсем недавно даже уголовные дела по хищению не возбуждались – нет, мол, ущерба! Но сейчас вроде появилась более или менее логичная методология оценки той или иной крипты — исследуется ее стоимость на разных биржах. Но высокая волатильность курса, отсутствие официального регулятора и обеспечения в реальном мире все равно создают возможности злоупотреблений при установлении суммы ущерба.
Так или иначе, все упрется в экспертизу. И от того, какая это была экспертиза, от ее вида и методологии, примененной экспертами, будет зависеть правильность расчета суммы.
