- Специальный корреспондент
Совсем давно (в начале 2000-ых) ненужную ОООшку можно было бросить. Потом (2007-2013гг.) – стало сложнее, но тоже возможно без особо тяжких последствий. А с года так 2014 налоговики неторопливо, но планомерно, принялись закручивать гайки в этом вопросе.
К примеру, в 2020 году по решению налоговых органов из ЕГРЮЛ исключили 451 524 ООО. И их руководители и участники скорее всего вздохнули с облегчением, ведь их, как минимум, освободили от долгой и дорогой процедуры ликвидации. Но сейчас пришло время для очередного витка закручивания гаек и правила игры ожидаемо поменялись.
На этот раз среди возможных угроз предпринимателям и наемным управленцам брошенной ОООшки стоит учитывать риски привлечения к субсидиарной ответственности по долгам исключённых таким образом компаний.
Причем, законодательство для этого переписывать не надо, так как в Законе уже имеется норма, позволяющая привлечь руководителей и участников обществ с ограниченной ответственностью к субсидиарной ответственности по долгам компании без возбуждения процедуры банкротства.
Исключение общества из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц для недействующих юридических лиц, влечет последствия, предусмотренные Гражданским кодексом Российской Федерации для отказа основного должника от исполнения обязательства. В данном случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в пунктах 1 — 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества. п. 3.1. ст. 3 ФЗ «Об ООО».
Для этого необходимо выполнить 2 условия:
1.Общество с ограниченной ответственностью исключили из ЕГРЮЛ по решению налогового органа как недействующее.
2.Неисполнение обязательств общества вызвано недобросовестными или неразумными действиями руководства ООО.
С самим же фактом исключения юридических лиц из реестра никаких проблем нет. ООО вылетит из реестра по инициативе ИФНС, если имеется одно из условий:
1.В течение предшествующих 12 месяцев не сдавалась отчетность и не было операций по банковским счетам.
2.В течение шести месяцев в отношении организации в ЕГРЮЛ «висела» запись о недостоверности сведений о ней.
В последствии же финансовые претензии могут быть предъявлены напрямую к:
1.Генеральному директору или иному лицу, выполняющему функции руководства компании.
2.Членам коллегиальных органов;
3.Бенефициарам или иным лицам, которые определяли действия ООО, в том числе давали обязательные для исполнения указания руководителям организации.
К третьей группе относятся участники ООО, с привлечением которых к субсидиарной ответственности по рассматриваемому основанию ясность более-менее присутствует. Они точно относятся к категории лиц, способных давать обязательные для директора указания.
Меньше ясности в процедуре привлечения к субсидиарной ответственности «иных лиц». Как доказывать факт «неформального» преобладающего статуса этих лиц в организации?
И здесь как раз особое значение приобретает причинно-следственная связь между действиями КДЛ (контролирующих должника лиц) и возникновением непогашенной задолженности снесенного из реестра предприятия.
Ранее кредиторы исключённых ООО вменяли в вину руководителям и участникам компаний сам факт исключения из реестра.
«Непредставление налоговой и бухгалтерской отчетности относится либо к неразумным, либо к недобросовестным действиям; в ином случае, если общество намерено прекратить деятельность, такое прекращение происходило бы через процедуру ликвидации, с погашением имеющейся задолженности, а при недостаточности средств через процедуру банкротства.» (См. Постановление 13 ААС от 3 июля 2018 г. № 13АП-12526/18 по делу № А56-63660/2017)
Подразумевалось, что руководители не должны были допустить ситуацию, при которой ООО с долгом исключают из реестра.
Следующим шагом стало использование одного из положений Закона «О несостоятельности» — обвинения в неподаче заявлений о банкротстве.
«Заявленные требования основаны на пункте 3.1 статьи 3 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ „Об обществах с ограниченной ответственностью“ (далее — Закон № 14-ФЗ) и статье 61.12 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ „О несостоятельности (банкротстве)“ (далее — Закон о несостоятельности, Закон № 127-ФЗ) и мотивированы тем, что ответчики действовали недобросовестно и неразумно, тем самым допустили исключение ООО „КИЗА“ из Единого государственного реестра юридических лиц (далее — ЕГРЮЛ), а также не выполнили обязанности по подаче заявления о признании ООО „КИЗА“ банкротом» (См. Постановление 14 ААС от 18 декабря 2018 г. № 14АП-10586/18 по делу № А05-1463/2018)
То есть, по мнению истцов, разумные и добросовестные руководители, зная о наличии у подконтрольного им юридического лица долга и невозможности его погасить, должны были инициировать процедуру банкротства предприятия. А раз они этого не сделали, значит долг следует взыскать с них.
Некоторые суды посчитали данные основания достаточными для привлечения к ответственности. Но большинство, в том числе и Верховный суд РФ, придерживаются мнения, что это не является исчерпывающим доказательством и требуют предоставить дополнительные факты недобросовестности или неразумности.
В августе 2020 года Верховный Суд РФ вновь основательно высказался на тему субсидиарной ответственности (см. Определение ВС РФ от 25 августа 2020 г. № 307-ЭС20-180 по делу № А21-15124/2018) в отношении «брошенной» компании, указав на отсутствие презумпции недобросовестности и неразумности руководителей и участников ООО при их исключении из реестра:
...подобного рода ответственность не может и презюмироваться, даже в случае исключения организации из ЕГРЮЛ по решению регистрирующего органа на основании статьи 21.1 Закона о государственной регистрации.
Также на невозможность применять положения Закона о банкротстве:
Кроме того, суд апелляционной инстанции, который установил вину ответчика в том, что им не было подано заявление о банкротстве должника, с указанием на утраченную возможность выявить имущество должника, необоснованно применил к спорным правоотношениям положения Закона о банкротстве.
Самый важный тезис Верховного Суда — это требование установить причинно-следственную связь между действиями руководителя и участника должника и тем, что долг не погашен. С такой формулировкой дело было возвращено на повторное рассмотрение в первую инстанцию.
К слову, о невозможности применять формальный подход ВС РФ сообщал и ранее (см. Определение ВС РФ от 30 января 2020 г.№ 306-ЭС19-18285 по делу № А65-27181/2018), отмечая, что для привлечения к ответственности необходимо доказать фактическое доведение компании до банкротства.
Что же представить суду, чтобы привлечь руководство исключённого должника к субсидиарной ответственности? Всё зависит от фактуры. Показательным в этом смысле является упомянутое выше дело, которое ВС РФ вернул на новое рассмотрение. На втором круге истец провёл целое расследование, результаты которого легли в основу решения суда.
ООО получило от микрофинансовой компании целевой заём на оплату обеспечительного взноса для участия в торгах на поставку оборудования. В обозначенный договором срок деньги не возвращают, проценты не уплачивают. Кредитор идёт в суд и взыскивает долг, однако исполнительное производство не даёт результатов. А через полтора года должника исключают из реестра по решению налогового органа. Кредитор, руководствуясь Законом «Об ООО», обращается в суд с заявлением о привлечении руководителя (он же участник) к субсидиарной ответственности.
Недобросовестное и неразумное поведение руководства ООО доказывали так:
1.Кредитор представил конкурсную документацию и ответ электронной торговой площадки, в соответствии с которыми должник заявился на участие в торгах, внёс обеспечительный платёж и выиграл торги. В последствии победитель уклонился от заключения договора, не исполнив обязанность по отправке проекта договора заказчику. В результате внесённое обеспечение заблокировали на торговой площадке;
2.Директор должника занял пассивную позицию. Он не предпринимал действий для возврата обеспечительного взноса и не обжаловал решение о признании ООО уклонившимся от заключения договора. Хотя ранее в истории компании обращался с заявлениями об оспаривании недопуска к участию в торгах;
3.Договор на поставку оборудования заключили с аффилированным с должником обществом.
4.Банки представили информацию о том, что в период формирования просроченной задолженности на счета должника поступало достаточное количество денег. Но вместо уплаты долга ООО переводило средства на счета аффилированных компаний и физ лицам, в том числе родственнице директора. Далее перечисленные аффилированным компаниям деньги по цепочке уходили родственникам директора должника.
При наличии такой фактуры очевидно, что директор сделал всё возможное, чтобы ООО не рассчиталось по долгу, поскольку фактически довёл компанию банкротства. Суду представленных доказательств оказалось достаточно. Здесь важно отметить, что документальное подтверждение и саму информацию кредитор добыл в порядке истребования доказательств в ходе самого судебного процесса.
В качестве «итого»:
1.Сказанное применимо только в отношении обществ с ограниченной ответственностью. Руководителям или учредителям организаций в других формах аналогичные требования не предъявить.
2.Норма пункта 3.1 ст. 3 Закона «Об ООО» применяется к отношениям, которые возникли после её вступления в силу (после 28 июля 2017 года), что подтверждается судебной практикой (см. Определения ВС РФ от 30.01.2020 г. дело № А65-27181/2018, от 14.06.2019 г. дело № А40-5482/2018 и от 11.07.2019 г. дело № А40-204199/2018, постановления АС Московского округа от 06.08.2018 г. дело № А40-249367/2017, Восемнадцатого ААС от 20.03.2019 г. дело № А76-20349/2018, Тринадцатого ААС от 17.01.2019 г. дело № А56-77064/2018., в том числе опубликованной позицией Верховного суда РФ). То есть, говорить о субсидиарной ответственности можно только в отношении руководителей компаний, исключенных из реестра после указанной даты.
3.Требования к ответчикам необходимо предъявлять в арбитражный суд по последнему адресу Должника, а именно по месту нахождения исключённого из ЕГРЮЛ обществ (см. Апелляционное определение Нижегородского областного суда от 07 августа 2018 г. по делу № 33-9556/2018, Апелляционное определение Пермского краевого суда по делу № 33-3959 от 16 мая 2018 г.)
К примеру, в 2020 году по решению налоговых органов из ЕГРЮЛ исключили 451 524 ООО. И их руководители и участники скорее всего вздохнули с облегчением, ведь их, как минимум, освободили от долгой и дорогой процедуры ликвидации. Но сейчас пришло время для очередного витка закручивания гаек и правила игры ожидаемо поменялись.
На этот раз среди возможных угроз предпринимателям и наемным управленцам брошенной ОООшки стоит учитывать риски привлечения к субсидиарной ответственности по долгам исключённых таким образом компаний.
Причем, законодательство для этого переписывать не надо, так как в Законе уже имеется норма, позволяющая привлечь руководителей и участников обществ с ограниченной ответственностью к субсидиарной ответственности по долгам компании без возбуждения процедуры банкротства.
Исключение общества из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц для недействующих юридических лиц, влечет последствия, предусмотренные Гражданским кодексом Российской Федерации для отказа основного должника от исполнения обязательства. В данном случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в пунктах 1 — 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества. п. 3.1. ст. 3 ФЗ «Об ООО».
Для этого необходимо выполнить 2 условия:
1.Общество с ограниченной ответственностью исключили из ЕГРЮЛ по решению налогового органа как недействующее.
2.Неисполнение обязательств общества вызвано недобросовестными или неразумными действиями руководства ООО.
С самим же фактом исключения юридических лиц из реестра никаких проблем нет. ООО вылетит из реестра по инициативе ИФНС, если имеется одно из условий:
1.В течение предшествующих 12 месяцев не сдавалась отчетность и не было операций по банковским счетам.
2.В течение шести месяцев в отношении организации в ЕГРЮЛ «висела» запись о недостоверности сведений о ней.
В последствии же финансовые претензии могут быть предъявлены напрямую к:
1.Генеральному директору или иному лицу, выполняющему функции руководства компании.
2.Членам коллегиальных органов;
3.Бенефициарам или иным лицам, которые определяли действия ООО, в том числе давали обязательные для исполнения указания руководителям организации.
К третьей группе относятся участники ООО, с привлечением которых к субсидиарной ответственности по рассматриваемому основанию ясность более-менее присутствует. Они точно относятся к категории лиц, способных давать обязательные для директора указания.
Меньше ясности в процедуре привлечения к субсидиарной ответственности «иных лиц». Как доказывать факт «неформального» преобладающего статуса этих лиц в организации?
И здесь как раз особое значение приобретает причинно-следственная связь между действиями КДЛ (контролирующих должника лиц) и возникновением непогашенной задолженности снесенного из реестра предприятия.
Ранее кредиторы исключённых ООО вменяли в вину руководителям и участникам компаний сам факт исключения из реестра.
«Непредставление налоговой и бухгалтерской отчетности относится либо к неразумным, либо к недобросовестным действиям; в ином случае, если общество намерено прекратить деятельность, такое прекращение происходило бы через процедуру ликвидации, с погашением имеющейся задолженности, а при недостаточности средств через процедуру банкротства.» (См. Постановление 13 ААС от 3 июля 2018 г. № 13АП-12526/18 по делу № А56-63660/2017)
Подразумевалось, что руководители не должны были допустить ситуацию, при которой ООО с долгом исключают из реестра.
Следующим шагом стало использование одного из положений Закона «О несостоятельности» — обвинения в неподаче заявлений о банкротстве.
«Заявленные требования основаны на пункте 3.1 статьи 3 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ „Об обществах с ограниченной ответственностью“ (далее — Закон № 14-ФЗ) и статье 61.12 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ „О несостоятельности (банкротстве)“ (далее — Закон о несостоятельности, Закон № 127-ФЗ) и мотивированы тем, что ответчики действовали недобросовестно и неразумно, тем самым допустили исключение ООО „КИЗА“ из Единого государственного реестра юридических лиц (далее — ЕГРЮЛ), а также не выполнили обязанности по подаче заявления о признании ООО „КИЗА“ банкротом» (См. Постановление 14 ААС от 18 декабря 2018 г. № 14АП-10586/18 по делу № А05-1463/2018)
То есть, по мнению истцов, разумные и добросовестные руководители, зная о наличии у подконтрольного им юридического лица долга и невозможности его погасить, должны были инициировать процедуру банкротства предприятия. А раз они этого не сделали, значит долг следует взыскать с них.
Некоторые суды посчитали данные основания достаточными для привлечения к ответственности. Но большинство, в том числе и Верховный суд РФ, придерживаются мнения, что это не является исчерпывающим доказательством и требуют предоставить дополнительные факты недобросовестности или неразумности.
В августе 2020 года Верховный Суд РФ вновь основательно высказался на тему субсидиарной ответственности (см. Определение ВС РФ от 25 августа 2020 г. № 307-ЭС20-180 по делу № А21-15124/2018) в отношении «брошенной» компании, указав на отсутствие презумпции недобросовестности и неразумности руководителей и участников ООО при их исключении из реестра:
...подобного рода ответственность не может и презюмироваться, даже в случае исключения организации из ЕГРЮЛ по решению регистрирующего органа на основании статьи 21.1 Закона о государственной регистрации.
Также на невозможность применять положения Закона о банкротстве:
Кроме того, суд апелляционной инстанции, который установил вину ответчика в том, что им не было подано заявление о банкротстве должника, с указанием на утраченную возможность выявить имущество должника, необоснованно применил к спорным правоотношениям положения Закона о банкротстве.
Самый важный тезис Верховного Суда — это требование установить причинно-следственную связь между действиями руководителя и участника должника и тем, что долг не погашен. С такой формулировкой дело было возвращено на повторное рассмотрение в первую инстанцию.
К слову, о невозможности применять формальный подход ВС РФ сообщал и ранее (см. Определение ВС РФ от 30 января 2020 г.№ 306-ЭС19-18285 по делу № А65-27181/2018), отмечая, что для привлечения к ответственности необходимо доказать фактическое доведение компании до банкротства.
Что же представить суду, чтобы привлечь руководство исключённого должника к субсидиарной ответственности? Всё зависит от фактуры. Показательным в этом смысле является упомянутое выше дело, которое ВС РФ вернул на новое рассмотрение. На втором круге истец провёл целое расследование, результаты которого легли в основу решения суда.
ООО получило от микрофинансовой компании целевой заём на оплату обеспечительного взноса для участия в торгах на поставку оборудования. В обозначенный договором срок деньги не возвращают, проценты не уплачивают. Кредитор идёт в суд и взыскивает долг, однако исполнительное производство не даёт результатов. А через полтора года должника исключают из реестра по решению налогового органа. Кредитор, руководствуясь Законом «Об ООО», обращается в суд с заявлением о привлечении руководителя (он же участник) к субсидиарной ответственности.
Недобросовестное и неразумное поведение руководства ООО доказывали так:
1.Кредитор представил конкурсную документацию и ответ электронной торговой площадки, в соответствии с которыми должник заявился на участие в торгах, внёс обеспечительный платёж и выиграл торги. В последствии победитель уклонился от заключения договора, не исполнив обязанность по отправке проекта договора заказчику. В результате внесённое обеспечение заблокировали на торговой площадке;
2.Директор должника занял пассивную позицию. Он не предпринимал действий для возврата обеспечительного взноса и не обжаловал решение о признании ООО уклонившимся от заключения договора. Хотя ранее в истории компании обращался с заявлениями об оспаривании недопуска к участию в торгах;
3.Договор на поставку оборудования заключили с аффилированным с должником обществом.
4.Банки представили информацию о том, что в период формирования просроченной задолженности на счета должника поступало достаточное количество денег. Но вместо уплаты долга ООО переводило средства на счета аффилированных компаний и физ лицам, в том числе родственнице директора. Далее перечисленные аффилированным компаниям деньги по цепочке уходили родственникам директора должника.
При наличии такой фактуры очевидно, что директор сделал всё возможное, чтобы ООО не рассчиталось по долгу, поскольку фактически довёл компанию банкротства. Суду представленных доказательств оказалось достаточно. Здесь важно отметить, что документальное подтверждение и саму информацию кредитор добыл в порядке истребования доказательств в ходе самого судебного процесса.
В качестве «итого»:
1.Сказанное применимо только в отношении обществ с ограниченной ответственностью. Руководителям или учредителям организаций в других формах аналогичные требования не предъявить.
2.Норма пункта 3.1 ст. 3 Закона «Об ООО» применяется к отношениям, которые возникли после её вступления в силу (после 28 июля 2017 года), что подтверждается судебной практикой (см. Определения ВС РФ от 30.01.2020 г. дело № А65-27181/2018, от 14.06.2019 г. дело № А40-5482/2018 и от 11.07.2019 г. дело № А40-204199/2018, постановления АС Московского округа от 06.08.2018 г. дело № А40-249367/2017, Восемнадцатого ААС от 20.03.2019 г. дело № А76-20349/2018, Тринадцатого ААС от 17.01.2019 г. дело № А56-77064/2018., в том числе опубликованной позицией Верховного суда РФ). То есть, говорить о субсидиарной ответственности можно только в отношении руководителей компаний, исключенных из реестра после указанной даты.
3.Требования к ответчикам необходимо предъявлять в арбитражный суд по последнему адресу Должника, а именно по месту нахождения исключённого из ЕГРЮЛ обществ (см. Апелляционное определение Нижегородского областного суда от 07 августа 2018 г. по делу № 33-9556/2018, Апелляционное определение Пермского краевого суда по делу № 33-3959 от 16 мая 2018 г.)
