- Специальный корреспондент
Итак, имеется Определение Верховного Суда, являющееся еще одним аргументом по защите от субсидиарной ответственности бенефициаров.
В рамках дела о банкротстве ООО «Егорье» кредиторы обратились с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности бенефициаров должника и генерального директора.
В заявлении о привлечении к субсидиарной ответственности, кредиторы ссылались как на нарушение ответчиками обязанности по обращению с заявлением должника о собственном банкротстве, так и на то, что в результате действий ответчиков стало невозможным удовлетворить требования кредиторов.
Заявляя требования в рамках второго основания (невозможность удовлетворения требований кредиторов), кредиторы, в подтверждение своих доводов, ссылались на наличие трех презумпций:
1) непередача документации конкурсному управляющему;
2) совершение убыточных сделок;
3) искажение данных бухгалтерской и иной финансовой отчетности.
Судом первой инстанции контролирующие должника лица Кузин Н.С. (директор и участник общества) и Кузин С.А. (участник общества) были привлечены к субсидиарной ответственности, в порядке субсидиарной ответственности с них в солидарном порядке взыскано 75 763 961,58 руб.
Суд апелляционной и кассационной инстанции с выводами суда первой инстанции согласились.
Разрешая спор в части требований по первому эпизоду (несвоевременное обращение с заявлением должника), была проведена экспертиза по вопросу о дате возникновения у должника признаков неплатежеспособности (недостаточности имущества), по результатам которой эксперты указали, что соответствующие признаки возникли по состоянию на 24.07.2013.
Исходя из этого суды пришли к выводу, что руководитель должника (Кузин Н.С.) не позднее 24.08.2013 должен был обратиться с заявлением о банкротстве, что им сделано не было.
При этом относительно требований по указанным основаниям ко второму ответчику (Кузину С.А.) суды отметили, что он в силу близких родственных связей с руководителем должника Кузиным Н.С., а также в силу преобладающего влияния в уставном капитале общества знал об имеющейся неплатежеспособности должника и мог дать указания директору Кузину Н.С. обратиться с заявлением о банкротстве, также он мог проинформировать незаинтересованных кредиторов и контрагентов о тяжелом финансовом положении общества с целью принятия ими правильного решения относительно выстраивания дальнейших взаимоотношений с должником.
Суды отметили, что Кузин С.А., не выполнив указанной обязанности, как выгодоприобретатель от сложившейся ситуации также считается виновным в несвоевременном обращении с заявлением о банкротстве в силу , , , Гражданского кодекса Российской Федерации.
Определяя размер ответственности Кузиных по названному основанию, суд первой инстанции указал, что после 24.08.2013 у должника возникли обязательства на сумму 73 057 022,43 руб., при этом суд учел обязательства, вытекающие из договоров, заключенных в период с 2008 года по 2014 год.
Разрешая спор по второму эпизоду, относительно совершения убыточных сделок суды, сочли, что часть обязательств должника возникла в результате заключения договоров поручительства в целях обеспечения исполнения обязательств общества «Агротон» перед обществом «НИК-центр» (правопреемник – общество «Технон») по договорам займа. Суды отметили, что как заемщик, так и займодавец в названных отношениях были подконтрольны Кузину С.А., что указывает на недобросовестный характер обеспечительных сделок.
Кроме того, суды указали, что в преддверии банкротства в 2013 году ответчики часть принадлежащих им долей в уставном капитале общества продали самому обществу (Кузин Н.С. – 1,5 %, а Кузин С.А. – 9 %) по цене за одну долю 663 375 руб. при ее рыночной стоимости 3 525 руб.
Исходя из названных обстоятельств суды сочли, что ответчиками были инициированы существенно убыточные для должника сделки, которые свидетельствуют о наличии причинно-следственной связи между их действиями и банкротством общества.
Также суды нашли обоснованными доводы о том, что ответчиками были искажены данные отчетности должника. Так, суды признали недостоверными отраженные в бухгалтерском балансе сведения об активах должника (отсутствуют первичные документы, подтверждающие наличие актива или данные о его выбытии из собственности должника), а также признали несоответствующими действительности отраженные в балансе сведения о кредиторской задолженности общества.
Учитывая изложенное, суды пришли к выводу о доказанности наличия второго основания для привлечения Кузиных к субсидиарной ответственности, в связи с чем, удовлетворили заявления кредиторов в полном объеме.
Кузин С.А. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с кассационной жалобой, в которой просил обжалуемые судебные акты отменить.
Проверив материалы обособленного спора, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе Верховный Суд пришел к выводу об отмене судебных актов.
Самые интересные выводы данного Определения Верховного Суда:
- Неплатежеспособность, с точки зрения законодательства о банкротстве, является юридической категорией, определение наличия которой относится к исключительной компетенции судов, равно как и категории добросовестности, разумности, злоупотребления, вины и проч. Установление признаков неплатежеспособности относится к вопросам права;
- Аффилированность лиц может проистекать не только из их родственных отношений, но и являться фактической;
- Юридическая аффилированность может быть подтверждена через принадлежность сторон к одной группе лиц (в частности, посредством нахождения в органах юридического лица);
- Механизм привлечения к субсидиарной ответственности не может быть использован для разрешения корпоративных споров.
Влияние корпоративного конфликта!
При рассмотрении спора Кузины ссылались на то, что в обществе имеет место корпоративный конфликт между группой Кузиных и группой Кругляковых, при этом более 90 % требований кредиторов, включенных в реестр, принадлежит сторонам данного конфликта. По мнению Кузиных, предъявление иска о привлечении их к субсидиарной ответственности является средством давления в рамках имеющегося спора между участниками общества.
Если доводы об имеющемся в обществе корпоративном конфликте соответствуют действительности, то судам необходимо было исходить из следующего.
Согласно позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 № 308-ЭС17-6757 (2, 3), иск о привлечении к субсидиарной ответственности является групповым косвенным иском, так как предполагает предъявление полномочным лицом в интересах группы лиц, объединяющей правовое сообщество кредиторов должника, требования к контролирующим лицам, направленного на компенсацию последствий их негативных действий по доведению должника до банкротства.
Истцы (заявители) и их аффилированные лица сами являлись причастными к управлению должником, то есть они не имеют статуса независимых кредиторов, что лишает их возможности заявлять требование о привлечении к субсидиарной ответственности.
Предъявление подобного иска по существу может быть расценено как попытка компенсировать последствия своих неудачных действий по вхождению в капитал должника и инвестированию в его бизнес. В то же время механизм привлечения к субсидиарной ответственности не может быть использован для разрешения корпоративных споров.
Если Кругляковы полагали, что Кузины как их партнеры по бизнесу действовали неразумно или недобросовестно по отношению к обществу, то они не были лишены возможности прибегнуть к средствам защиты, имеющимся в арсенале корпоративного (но не банкротного) законодательства, в частности, предъявление требований о взыскании убытков, исключении из общества, оспаривание сделок по корпоративным основаниям и проч.
Вопрос о связанности имел существенное значение для определения взаимного статуса участников процесса по отношению друг к другу и правильного разрешения спора, однако суды данные обстоятельства не выяснили.
В связи с тем, что в принятых по обособленному спору судебных актах содержатся нарушения норм права, которые повлияли на исход рассмотрения дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов в сфере предпринимательской деятельности, данные судебные акты были отменены, а спор отправлен на новое рассмотрение.
Определение ВС РФ от 28 сентября 2020 года № 310-ЭС20-7837
