”Проснуться бы завтра на летней даче, а за окном июнь. Тебе шесть, матери чуть за 30, батя в силе, он месяц назад купил Жигуль–шоху, соседи завидуют. Ты валяешься на веранде, читаешь "20 тысяч лье под водой".
Потом прибегает твой кореш Женька с криком: "Пошли скорее, я утащил у деда из гаража моток капронки!" Вы бежите на болотину, срезаете свежие ивовые прутки и делаете обалденные луки. вместо стрел идут стебли камыша, вместо наконечкиов — маленькие гвоздики, которые ты утащил из сарайки.
Вы с Женькой бежите на поляну в лесу, расставляете импровизированные мишеньки и стреляете из новодельных луков, чувствуя себя "робингудами". После полудня разбегаетесь по домам.
Бабушка напекла сумасшедше-вкуснейших пирогов со свежей потушённой в печи капусткой. Ты хватаешь железную, эмалированную тарелку, с нарисованными на дне васильками, выходишь на крыльцо, садишься на замшелые ступени (дед не успел доделать, его сгубил рак). Смотришь в голубое безмятежное небо, ешь обжигающе горячие пирожки, макая их в свежую сметану. Черт, как же хорошо–то ....................как же хорошо!!!”
Потом прибегает твой кореш Женька с криком: "Пошли скорее, я утащил у деда из гаража моток капронки!" Вы бежите на болотину, срезаете свежие ивовые прутки и делаете обалденные луки. вместо стрел идут стебли камыша, вместо наконечкиов — маленькие гвоздики, которые ты утащил из сарайки.
Вы с Женькой бежите на поляну в лесу, расставляете импровизированные мишеньки и стреляете из новодельных луков, чувствуя себя "робингудами". После полудня разбегаетесь по домам.
Бабушка напекла сумасшедше-вкуснейших пирогов со свежей потушённой в печи капусткой. Ты хватаешь железную, эмалированную тарелку, с нарисованными на дне васильками, выходишь на крыльцо, садишься на замшелые ступени (дед не успел доделать, его сгубил рак). Смотришь в голубое безмятежное небо, ешь обжигающе горячие пирожки, макая их в свежую сметану. Черт, как же хорошо–то ....................как же хорошо!!!”
