- Специальный корреспондент
Предприниматель в РФ уже не может прикрыться своей компанией от личной ответственности за бизнес-риски. Более того, институт субсидиарной ответственности, любимый судами и кредиторами в последние несколько лет, фактически демонтировал саму суть конструкции юридического лица.
Но в последнее время наметилась некоторая корректировка данной практики - Конституционный Суд РФ облегчил жизнь всем привлекаемым к субсидиарке и позволил им влиять на размер своей ответственности, а Верховный Суд в очередной раз подтвердил запрет на использование субсидиарной ответственности как Орудия в корпоративном конфликте. Гаек перетянули, теперь ослабляют, выражаясь фигурально.
Но все равно, число заявлений о привлечении к субсидиарке с каждым городом растет: в 2016 году их было около 2500, а по итогам 2021-го суды рассмотрели более 6800 таких заявлений и удовлетворили чуть меньше половины из них.
Конституционный суд постановлением № 49-П разъяснил, что руководители и бенефициары бизнеса могут предпринимать действия для снижения размера потенциальной субсидиарной ответственности. Например, обжаловать действия управляющего или оспаривать включение отдельных требований в реестр.
Другими словами, данный инструмент является серьезным подспорьем как для снижения размера субсидиарной ответственности и демонстрации своей добросовестности в деле о банкротстве, так и инструментом для злоупотребления правом и затягивания рассмотрения дела о банкротстве.
Отдельный пласт проблем - конфликтующие между собой бизнес-партнеры. Часто именно в таких спорах используется субсидиарку как инструмент борьбы. Но ВС поставил точку в этом в сентябре 2020-го. В деле № А23-6235/2015 экономколлегия указала: требование о привлечении к субсидиарной ответственности принадлежит только независимым от должника кредиторам. Суд пришел к выводу, что конкурирующие бенефициары не лишены возможности защитить свои права при помощи корпоративного законодательства.
Если один из бенефициаров хочет привлечь бывшего партнера к субсидиарной ответственности, это должно расцениваться как попытка компенсировать последствия неудачных действий по вхождению в капитал должника и инвестированию в его бизнес, что не подпадает под существо нарушения прав обычного кредитора.
Новелла этого года - банкротный мораторий. Он распространяется на компании, ИП и граждан и вводит ограничения для привлечения к субсидиарной ответственности. Например, с руководителей снимают обязанность подавать на банкротство, если у них есть признаки несостоятельности. А значит, не будет и наказаний за такую неподачу: руководителей и бенефициаров не будут привлекать к субсидиарной ответственности, если в итоге бизнес все-таки обанкротится. (Исключение - основания для подачи заявления самим банкротом имели место до начала действия моратория).
Но стоит помнить и о уголовных рисках. Так, летом 2021-го законодатель внес изменения в ст. 195 УК о неправомерных действиях при банкротстве и в ст. 196 УК о преднамеренном банкротстве. Из Уголовного Кодекса убрали «ответственность специальных субъектов», так что теперь по этим статьям можно привлекать и теневых бенефициаров бизнеса.
Но в последнее время наметилась некоторая корректировка данной практики - Конституционный Суд РФ облегчил жизнь всем привлекаемым к субсидиарке и позволил им влиять на размер своей ответственности, а Верховный Суд в очередной раз подтвердил запрет на использование субсидиарной ответственности как Орудия в корпоративном конфликте. Гаек перетянули, теперь ослабляют, выражаясь фигурально.
Но все равно, число заявлений о привлечении к субсидиарке с каждым городом растет: в 2016 году их было около 2500, а по итогам 2021-го суды рассмотрели более 6800 таких заявлений и удовлетворили чуть меньше половины из них.
Конституционный суд постановлением № 49-П разъяснил, что руководители и бенефициары бизнеса могут предпринимать действия для снижения размера потенциальной субсидиарной ответственности. Например, обжаловать действия управляющего или оспаривать включение отдельных требований в реестр.
Другими словами, данный инструмент является серьезным подспорьем как для снижения размера субсидиарной ответственности и демонстрации своей добросовестности в деле о банкротстве, так и инструментом для злоупотребления правом и затягивания рассмотрения дела о банкротстве.
Отдельный пласт проблем - конфликтующие между собой бизнес-партнеры. Часто именно в таких спорах используется субсидиарку как инструмент борьбы. Но ВС поставил точку в этом в сентябре 2020-го. В деле № А23-6235/2015 экономколлегия указала: требование о привлечении к субсидиарной ответственности принадлежит только независимым от должника кредиторам. Суд пришел к выводу, что конкурирующие бенефициары не лишены возможности защитить свои права при помощи корпоративного законодательства.
Если один из бенефициаров хочет привлечь бывшего партнера к субсидиарной ответственности, это должно расцениваться как попытка компенсировать последствия неудачных действий по вхождению в капитал должника и инвестированию в его бизнес, что не подпадает под существо нарушения прав обычного кредитора.
Новелла этого года - банкротный мораторий. Он распространяется на компании, ИП и граждан и вводит ограничения для привлечения к субсидиарной ответственности. Например, с руководителей снимают обязанность подавать на банкротство, если у них есть признаки несостоятельности. А значит, не будет и наказаний за такую неподачу: руководителей и бенефициаров не будут привлекать к субсидиарной ответственности, если в итоге бизнес все-таки обанкротится. (Исключение - основания для подачи заявления самим банкротом имели место до начала действия моратория).
Но стоит помнить и о уголовных рисках. Так, летом 2021-го законодатель внес изменения в ст. 195 УК о неправомерных действиях при банкротстве и в ст. 196 УК о преднамеренном банкротстве. Из Уголовного Кодекса убрали «ответственность специальных субъектов», так что теперь по этим статьям можно привлекать и теневых бенефициаров бизнеса.
