- Специальный корреспондент
Святые мощи Средневековья были материальной основой христианства. И поклонялись в ту пору не только останкам святых угодников, канонизированных церковью, но и скелетам ранних христиан, найденным в римских катакомбах.
Давным-давно Церковь столкнулась с серьезной нехваткой святых мощей.
В каждом уважающем себя храме — и в православном, и в католическом — мощи обязаны были быть, иначе «чуда не произойдет». Вопрос этот стоял очень остро.
В православных храмах частица мощей вшивается в антиминс — кусок ткани, который лежит в алтаре на престоле и без которого невозможно совершение полной литургии. В католическом обряде антиминса нет, но мощи все равно нужны — в первую очередь, по социальным причинам.
Чем важнее святой, чем больше чудес случается в храме, тем больше паломников придет в его стены, принесет подношения и дары, разнесет славу о нем по миру. А значит, и славу о городе. Надо понимать, что вездесущие и энергичные паломники были важнейшей частью средневекового миропорядка, экономической системы и оборота информации: с ними передавались новости и послания, им продавали продукты и предоставляли ночлег за деньги.
А еще они переносили инфекционные болезни, но это уже совсем другая история.
Монастыри и церкви (при прямом содействии властей государства и города) порой шли на удивительные поступки, достойные описания в детективных сериалах, чтоб заполучить немного (или много) святости в свои стены. Например, в 866 году один монах из Конка десять лет «под прикрытием» провел в монастыре в Ажене, чтоб свистнуть оттуда мощи святой Фе и перетащить их в свой родной монастырь. План сработал, и в Конк хлынули паломники. Кражу впоследствии нарекли « ».
Еще есть отличная история со святым Марком — небесным покровителем Венецианской республики. Его мощи несколько сотен лет мирно хранились в одной из церквей в Александрии (в Египте). Но Венеция к началу IX века набирала мощь и влияние и была очень озабочена поиском нового патрона взамен не такого популярного святого Теодора. Евангелист Марк очень подходил под амбиции венецианских мореходов, но хранители его мощей в Александрии наотрез отказывались с ними расстаться (потому что им очень хотелось жить).
Поэтому два венецианских купца их просто-напросто украли, заменив пропажу останками менее влиятельной святой Клавдии, чтоб никто не догадался раньше времени. Раку с мощами прикрыли свиными тушами. Хозяйничали на тот момент в Александрии мусульмане, так что копаться в «нечистом» грузе они не стали. Так святой Марк контрабандой прибыл в Венецию, вокруг него построили величественный собор и мощнейший культ, органично переплетенный с могуществом морской державы.
Мощи теряли и находили, воровали и отвоевывали. Но на всех их определенно не хватало, даже при том, что канонизировали вообще всех, кто хоть как-то подходил под критерии.
Поэтому параллельно стала развиваться целая сеть по подделке святых мощей (которая работает даже сегодня!). Например, сегодня есть целых 11 задокументированных безымянных пальцев Иоанна Крестителя. Они разбросаны по церквям и монастырям по всему миру, и каждый считает, что именно его палец — настоящий. Самый «официальный» палец, кажется, хранится сегодня в Сиене.
Недостаточно просто подделать святыню и предъявить ее где-либо. Каждая сохранившаяся реликвия имеет при себе толстую пачку серьезных бумаг, в которых подробно задокументированы места пребывания, перемещения и все связанные с ней события, будь то чудеса или отделение от мощей частиц, которые тоже строго документируются. Исключение — только если мощи спасали от уничтожения и прятали как могли, подписав на бегу (например, как несколько раз было с православными святынями в эпоху революции). В этом случае сегодня при нахождении таких реликвий работают специальные комиссии. Они даже могут пожертвовать кусочком находки для проведения радиоуглеродного анализа.
Подделки легко продать людям, но только людям несведущим. Потому что торговать святынями запрещено — под страхом отлучения от церкви. Даже для передачи куда-либо реликвий из закрытых и заброшенных храмов ведутся долгие и сложные переговоры, исключающие торговлю.
Сегодня у людей есть технологии и прогресс, поэтому вопросы подлинности реликвий встали еще острей. Мощей же по-прежнему на всех не хватает.
А вот в Средние века творился полный кавардак: торговать реликвиями не запрещалось, а радиоуглеродного анализа не было. По Европе и Востоку курсировало столько «настоящих» мощей, что на одного святого можно было набрать минимум по три — четыре тела.
Обретение катакомбных святых: начало
Примерно во II веке в Риме начала расцветать христианская община. Хоронить своих соратников римские христиане стали в катакомбах под городом. В закоулках подземных лабиринтов, украшенных росписями и эпитафиями, покоились тысячи скелетов: некоторые под своими именами, некоторые — безымянные.
В VI веке случилась первая волна извлечения останков и распределения их по церквям. Потом это дело забросили на тысячу лет. В XVI веке мощей опять стало не хватать, особенно в северной Европе: после волны протестантских бунтов многие святыни были просто-напросто уничтожены. Нужны были новые, и тут, конечно, произошло чудо.
В 1578 году во время ремонта дороги Виа-Салариа в Риме рабочие обнаружили мраморные плиты с античными надписями и изображениями. Оказалось, что вдоль древней Соляной дороги находятся катакомбы, снизу доверху набитые захоронениями! Катакомбы стали изучать, а останки извлекать на поверхность.
За пятьдесят лет до этих событий умер папа Лев X, тот самый, что в годы своего папства так хорошо опустошил римскую казну, что пришлось придумать продажу отпущения грехов для всех желающих — знаменитые индульгенции. Он же отлучил от церкви Мартина Лютера, что, отчасти, и привело к расколу церкви и уничтожению святынь. Поэтому решение, что делать с таким запасом костей, пришло быстро — надо торговать.
За хорошо сохранившийся скелет можно было выторговать до 400 грамм золота. Отдельные черепа были подешевле — их можно было прикупить по 200, а хорошая кость уходила максимум за 100 граммов.
Но сначала в Ватикане возникла серьезная проблема: традицию хоронить в катакомбах придумали вовсе не христиане. Здесь был целый некрополь и без них. Поэтому надо было понять, как отделять языческие кости от христианских и как определить, кто годится в новоявленные святые мощи, а кто — не очень.
Разработали целый список характеристик годных скелетов. Например, «правильные» кости должны издавать благоухание и иногда золотистое сияние. Правда, видно его не всем, а только хорошим людям (а хорошим людям, как мы понимаем, верили на слово). Сохранность тоже шла в зачет — совершенно очевидно, что языческие кости должны были развалиться скорее христианских. Если среди костей находили сосуды, то считалось, что это не иначе как сосуды с кровью мученика.
В совсем сложных случаях святым отцам очень кстати стали приходить видения, в которых объяснялось происхождение того или иного скелета. О том, чтоб присвоить всем статус святых оптом, речи, конечно, не шло — устанешь всех канонизировать. Но любому нормальному верующему должно было быть понятно: раз перед нами такой древний христианин, то наверняка человек он был хороший. Дело (то есть, торговля) шло на ура.
А когда купленные мощи попадали в церкви, начиналось самое интересное, ведь затраты на покупку и доставку — это только полдела.
Сначала их приводили в товарный вид в мастерских, где кости подклеивали, подкрашивали, к черепам иногда добавляли стеклянные глаза и восковые маски с жутковатыми по сегодняшним меркам улыбками. Потом скелет надо было нарядить и украсить. На это дело шли килограммы серебра и золота, россыпи драгоценных камней, натуральные человеческие волосы, километры безумно дорогих тканей и кружева ручной работы — чтоб уж точно никто не усомнился в величии и чудотворности и, глядя на всю эту красоту, вспоминал о Небесном Иерусалиме.
Помимо обогащения, целью распространения останков «ранних христиан» было еще и укрепление авторитета церкви. И в тот момент, когда после долгого кропотливого восстановления (не всегда, кстати, анатомически верного) и декорирования новый святой появлялся в храме, это вызывало у жителей города полный восторг.
В его честь начинали называть младенцев, заводили специальные книги, в которых перечисляли все чудеса, случившиеся вокруг. Подходило все. Не особо сильно разгоревшаяся эпидемия чумы или холеры. Потушенный дождем пожар. Исцеление больного. Любую нечаянную радость люди объясняли тем, что теперь они находились под присмотром праведника. За него усердно молились, нового покровителя и Бога благодарили с утроенным усердием.
Нарядные останки отлично работали порядка трехсот лет, украшая монастыри и храмы. Но потом они разонравились и прихожанам, и церкви: их прибрали с глаз долой, а во многих случаях и уничтожили. В Эпоху Просвещения молиться ряженым мертвецам стало признаком варварства и отсталости.
Считается, что до сегодняшнего дня дожило всего 10% украшенных скелетов.
Фотографии этих невероятных красот стали доступны публике в 2013 году, когда американскому искусствоведу, до этого занимавшемуся изучением оссуариев и реликвариев, Полу Кудунарису каким-то чудом удалось добиться разрешения на съемки для своей в закрытых европейских монастырях.
Возможно ли то, что невероятные украшения катакомбных святых вдохновили деятелей барокко своей причудливостью и вычурностью, сказать сложно, но связь, кажется, есть. А вот тот факт, что ноги у героев современных игр часто растут именно оттуда — несомненно. Вспомните хотя бы украшенных королей-скелетов из РПГ — и вот же он, источник вдохновения современных художников.
А ребята из Гуччи вообще взял катакомбных святых за основу своего показа и коллекции 2019 года.
